В феврале 9-й «антикварный» отдел расформирован. Началась волна подделок

С начала 2000-х западные произведения искусства в Петербург прибывали контейнерами. Их покупали на блошиных рынках Европы за копейки. Чтобы продать дешевку с бешеной прибылью вместо имени безвестного европейского «малевальщика», ставили подпись русского художника.

Григорий Голдовский, руководитель отдела живописи XVIII - середины XIX века Государственного Русского музея: «Работа неизвестного художника стоит 5 тысяч долларов. Если эта работа после исследования становится произведением Брюллова, были такие случаи, она будет стоить 1,5 миллиона долларов».

Для убедительности нужны документы о подлинности. В Русском музее исследование стоит 25 тысяч рублей, но музейщики несговорчивы, и мошенники обращаются к независимым экспертам. Их цена за подтверждение лжеавторства - от 40 тысяч долларов. Недавно в России стали издавать каталоги подделок, в которых львиная доля информации взята из заключений сотрудников Русского музея. В столице антиквариата - Петербурге - производство старинных раритетов давно поставлено на поток.

Лариса Генслер, коллекционер: «Все, извиняюсь, Рубенсы, они в музеях. Их вот нету, а вот мне хочется. Художник-копиист в состоянии сделать неотличимую копию. Неотличимую». Любой каприз за ваши деньги. Напишут все - от «маленьких» фламандцев до православных икон.

Елена Болдышева, корреспондент: «Круглый рынок на Марата. Здесь в 80-х был мебельный магазин. Комиссионка. Как только пришла мода на полированные гарнитуры из ДСП, сюда понесли бабушкины шкафы. С утра выстраивались очереди художников, которым нужны были изъеденные жучком «задники» от старинной мебели - ведь на таких же досках когда-то творили и далекие фламандцы, и отечественные иконописцы».

На крючке у мошенников иногда оказываются опытные коллекционеры. У мошенников есть тысячи способов обмана ценителей искусства. Краски снимают со старых картин. Паутинку трещин делают лаком или перепадом температур. Бумагу для акварелей берут из старинных книг.

Вадим Серебряков, коллекционер: «Эту вещь, по нашей информации, делали в Одессе. Работа филигранная. Очень интересная. Расслоили бумагу и вот это изображение самой марки вносят в другой материал. Микроны».

Нумизмат демонстрирует свою коллекцию фальшивок. Все до одной монеты сделаны в наше время. А ведь монета в руках старушки могла быть подлинной. Серьезные коллекции начали создаваться еще в блокадном Ленинграде. В 80-х Александр Страхов работал в РУВД Петроградского района и слышал разные истории от антикваров.

Александр Страхов, коллекционер: «Картины, которые в блокаду продавались за кусок хлеба, менялись на кусок сахара и так далее. В последствии эти картины легализовали». Раритеты из блокадных коллекций оказались в разных собраниях. Антиквары умирали, дело их жизни продавали или передавали в дар музеям. Так поступила некоронованная царица антиквариата Петербурга Валентина Голод. За ее собрание боролись Эрмитаж и Петергоф. Сейчас коллекция находится в Шереметьевском дворце.

На рынке старины крутятся миллиарды, а вокруг них - мошенники. В Петербурге за ними присматривал 9-й «антикварный» отдел. Но в феврале этого года появилась шокирующая информация - легендарный отдел расформировали и уникальные сыщики остались не у дел. Как говорится, «кот из дома - мыши в пляс». Ведь часто одураченные мошенниками коллекционеры о подделках не рассказывают. Во-первых, коллекция обесценивается, а во-вторых, и фальшивка со временем становиться антиквариатом. Вот и ждут, пока шедевр «отлежится» или «отвисится». Многие вообще не знают, что в их московские, нью-йоркские, лондонские особняки и квартиры украшают фальшивки.