Екатерина Рождественская

Не мне говорить, конечно, но нужно чувство меры. Для меня центр комнаты ― это люстра. Приятно же сидеть под такой люстрой, как у нас в столовой, и пить чай, а не под какой-нибудь жуткой лампой, с которой, вроде, тоже светло, но нет ни уюта, ни тепла, ничего. Я ее купила на блошином рынке в Москве, на Тишинке. Люстра — это свет, тепло, уют. С такой люстрой можно, практически, какую угодно мебель поставить, все равно взгляды ваших гостей будут обращены именно на нее.


 Сначала я увидела цвет, а шкатулку потом. Она стояла среди многих других на блошином рынке в Париже. На одном из уличных, которые по субботам. Продавал старый хитрый жук. «Откуда она у вас?» - спрашиваю. «От одной старенькой мадам, ей больше перчатки уже не понадобятся», -грустно ответил он. «Там одна пара, по-моему, я и сам толком не смотрел. Берите, недорого отдам, тем более, что она хромая». «Кто?» - спрашиваю. «Шкатулка, у нее ножки нет. Хотя, может, ножка внутри лежит, я не видел». Купила, принесла в гостиницу, открыла. Перчатки чуть шелестели и слегка пахли чьей-то жизнью. Уже прошлой. Захотела надеть, внутри что-то мешало. Это была записка на французском. Вот перевод: «Жизель, я не могу без тебя дышать. Я как рыба, ловлю губами воздух. Буду ждать тебя сегодня на рю дю Бак в 9 вечера. Принесу вино и буду ждать. А 12 апреля уезжаю на фронт. Для меня это лучший исход - или с тобой или совсем никак. Приходи на меня насмотреться. Твой Анри. 8 апреля 1914 года». Вот такой клочок чьего-то сердца. Что с ним случилось потом, неизвестно.».


24-27 марта
Тишинская пл., д.1
Вход 200 руб.