Полубазар, полумузей и просто место для прогулок

Первая половина субботнего дня для большинства венцев — время нерабочее, но у многих расписана она столь же жестко, как и утренние часы с понедельника по пятницу. Поднявшись по меркам выходного достаточно рано, они спешат в центр города, на площадь возле станции метро Кеттенбрюккенгассе. Здесь, на "блошином" рынке, с самого утра галдит людская толпа.

Это место известно в австрийской столице не меньше, чем, к примеру, легендарный парк Пратер, императорский замок Хофбург или летняя резиденция Габсбургов Шеннбрун. Знают его не только коренные венцы. Кто, оказавшись в Вене, имел возможность не торопясь побродить по городу, наблюдая за жизнью простых его обитателей, вряд ли обошел стороной эту достопримечательность. 

"Кеттенбрюкке" в переводе с немецкого означает "мост на цепях". Ни моста, ни цепей сегодня нет, однако вполне вероятно, что такое сооружение когда-то действительно существовало: под улицей протекает река Вена. Пусть не столь величественная и полноводная, как прекрасный голубой Дунай, но она подарила имя красивейшему городу. 

На поверхности вокруг станции метро вообще-то в обычные дни "прописана" автостоянка: расположенная в центре большого города, она редко пустует. Но по субботам вот уже в течение почти четверти века оставлять здесь машину не рекомендуется — площадь полностью очищают под торговые ряды.

Место это замечательное. Побродив по рынку, можно одеться и обуться по удивительно низким ценам, правда в "секонд хенде". Приобрести для своего домашнего хозяйства кое-что из посуды или кухонного скарба, бытовой или компьютерной техники. Пусть образцы будут устаревших моделей, все они вполне исправны и некоторое время послужат — за это продавцы ручаются. Здесь можно купить стариные люстры и мебель, долго рассматривать картины и грампластинки, подбирать кассеты и компакт-диски. Наконец, проголодавшись после увлекательной прогулки в галдящей толпе, здесь же можно на скорую руку перекусить — запас жареных сосисок у лоточников, похоже, не истощается никогда.

Помимо характерного венского диалекта, понять который в состоянии далеко не каждый живущий, предположим в Северной Германии, в общем хоре торгующих и покупающих слышны громкие, полные эмоций беседы выходцев из Турции, Югославии, Польши. Заметить среди продавцов говорящих по-русски не удалось, однако в толпе покупателей наши соотечественники попадаются. Сведущие люди утверждают даже, что сюда частенько заглядывают в поисках раритетов местные российские дипломаты. Зазорного тут ничего нет: состоятельные венцы тоже не чураются прогулок по этим местам. 

 

Приходить на "блошиный" рынок принято пораньше. Торговля начинается с 6 утра, и, если повезет, за ранний подъем вполне можно получить награду в виде какой-то действительно интересной и ценной штуковины. Опоздавшим же почти наверняка придется проталкиваться сквозь плотную, беспорядочно движущуюся людскую массу, чтобы в итоге оказаться перед горами не слишком привлекательного хлама.

Не спешить можно лишь в случае, если вы здесь постоянный клиент и знаете, где и что искать. На стенде 30, к примеру, герр Бурт предложит вам наручные часы в неменьшем ассортименте, чем магазин средней руки. А герр Крамер, владелец 55-го стенда, всегда припрячет для истинных ценителей старые географические карты и гравюры с видами Вены прошлых лет. Некоторые заходят к нему, как в музей. В целом же "режимом наибольшего благоприятствования" пользуются главным образом коллекционеры — картин, открыток, пивных кружек, марок, монет, наград...

Кстати, о наградах. И продают, и покупают их у Кеттенбрюккенгассе весьма активно. Во всяком случае, возле стендов с медалями и орденами всегда царит оживление и время от времени возникают прямо-таки захватывающие беседы знатоков.

Но, увидев несколько орденов Красной звезды, признаюсь, несколько взгрустнул. Я не имею ничего против коллекционеров, которые дают объявления о готовности приобрести старинные награды. Но с современными, мне кажется, дело обстоит иначе. Я бы, во всяком случае, не спешил расставаться ни с собственными регалиями, ни с теми, которыми были отмечены подвиги моих отцов и дедов. Вот, например, выставленные на продажу среди знаков отличия австрийских вооруженных сил и амуниции ордена не существующей уже Национальной народной армии ГДР, судя по состоянию эмали, получены были не так давно. Каким путем они оказались в Вене?

Рынок есть рынок, пусть и "блошиный". Продавцы ожидают, что покупатель непременно начнет торговаться. Если вы сразу же отдадите за вещь запрошенную сумму, знайте, что переплатили процентов 20–30. Но, видя, что вы утратили интерес к товару именно из-за дороговизны, продавец тут же станет на удивление сговорчивым. "Вычислит" вас он моментально: торговцы — весьма тонкие психологи.

Может быть, именно поэтому автор этих строк удостоился лишь весьма нелюбезного ответа, когда из праздного любопытства поинтересовался, во что обойдется палаш времен Первой мировой войны или шлем испанских конкистадоров. Даже не дав себе труда приподнять козырек надвинутой на глаза бейсболки, упитанный дядя, облаченный по случаю жары в шорты, майку и сандалии на босу ногу, лишь процедил: "Оружие стоит от 2 тысяч шиллингов (около 120 долларов) и выше". А для пущей убедительности показал рукой на табличку: "Если Вы считаете цену слишком высокой, — подумайте, насколько стары эти вещи. Если же цена вам кажется слишком низкой, — мы охотно примем добровольное пожертвование".

Но "блошиный" рынок — это не базар, и все подчиняется здесь твердо установленным правилам. К примеру, из 403 стендов 215 закреплены за теми, для кого торговля подержанными вещами стала профессией и источником средств к существованию. Еще 188 мест сдаются частным лицам на один день, тем, к примеру, кто желал бы по каким-то причинам распродать все свое домашнее имущество. Чтобы получить возможность торговать, необходимо лишь предъявить удостоверение личности и подтверждение о регистрации в полиции, а также оплатить сбор в размере 250 шиллингов (около 20 долларов) и оформление бумаг: усилия чиновников обойдутся в 180 шиллингов (около 13 долларов). Но, покончив с формальностями, не спешите занять место среди коробейников. Ваш черед настанет, скорее всего, недели через три-четыре, в зависимости от сезона. 

  

Чем вы торгуете — дело ваше, ограничений здесь практически не существует. Запрещены лишь игрушки милитаристского толка, а за журналами с полногрудыми красавицами на обложках рекомендуется приглядывать, чтобы данный вид печатной продукции не оказался в руках несовершеннолетних.

Свое торговое место продавец обязан оставить в чистоте. Австрийцы — народ дисциплинированный, и это правило соблюдается неукоснительно. В конце концов, никто не жаждет конфликтов с властями по таким пустякам, тем более что из-за этого и лицензии на торговлю у Кеттенбрюккенгассе можно лишиться.

Но понятия о чистоте у каждого свои. А потому после шести часов вечера настает черед городских уборочных служб. Их работа продолжается несколько часов, а для вывоза собранного мусора требуется несколько большегрузных контейнеров. Действовать дворники стараются как можно тише, чтобы не тревожить жильцов близлежащих домов. В особо напряженные дни жизнь на "блошином" рынке затихает лишь за полночь. 

Алексей Кориненко 

Фото: Семен


источник публикации
Журнал "ЭХО планеты", 31/2001