Антисоветская торговля

Президиум Московского совета постановил ликвидировать одно из крупнейших (если не самое крупное) "вольных" спекулятивных торжищ России — Сухаревку. Уже долгое время рабочие организации Москвы (советские, партийные, профессиональные) возились с вопросом о Сухаревском рынке. И теперь, когда продовольственный паек выдается гораздо более регулярно, что доказывает рост нашего аппарата, наконец принято решение ликвидировать Сухаревку. 

Почему так поздно решились на этот шаг? Потому, что до последнего времени даже в среде трудящихся были надежды на свободную торговлю. Предрассудки свободной торговли (т. е. свободы для богатых грабить бедного) разделялись даже частью рабочего класса, наименее сознательной, но все же довольно значительной. Теперь, однако, в настроении трудящихся масс произошел решительный перелом: все видят, что не от "вольного рынка", не от торгаша и спекулянта нужно ждать спасения, а от дружной работы, организованной в государственном масштабе. Это доказал на опыте наш Наркомпрод. 

Не нужно думать, что различные вещи, продаваемые и покупаемые на Сухаревке, представляют что-то идущее со стороны; огромный процент этого имущества есть расхищаемое имущество республики. Здесь вещи, расхищаемые со складов, из железнодорожных грузов, из учреждений, даже иногда из фабрик, заводов и казарм. Таким образом, нового Сухаревка дает очень мало: она в значительной степени лишь перераспределяет то, что ловкие жулики или слабые люди похитили из государственного имущества и предметов, принадлежащих государству, т. е. всем рабочим и крестьянам. Хлеб и сахар из Наркомпрода, мануфактура со склада Главтекстиля, книги из Центропечати или государственных типографий — таков тип обращающихся на Сухаревском рынке товаров. Не давая почти ничего нового и, таким образом, чрезвычайно мало служа дополнением государственному снабжению, Сухаревка была поистине очагом спекулятивной заразы и спекулятивного разврата. Она растлевала не только буржуазные ряды, она деморализовала красноармейцев, которые "соблазнялись" и продавали там свои шинели, и даже рабочих, находивших там сбыт для того, что исчезало с фабрик и заводов. 

С другой стороны, крупный спекулятивный капитал ловко обделывал там свои делишки. Делалось это очень просто. Воротилы спекуляции, сидящие в своих норах, имеют мелких агентов, те, в свою очередь, еще более мелких, и таким образом жирный делец скрывается под обтрепанными фигурами своих наемников: его нет на поверхности, его не видно, но он здесь и собирает обильную жатву. 

Закрытие Сухаревки, уничтожающее разлагающее влияние спекулятивной толкучки, окажется, однако, только тогда действительным средством, если параллельно этому МПО улучшит свой аппарат распределения и если все наши хозяйственные органы, имеющие склады, сократят хищения с этих складов, то есть и контроль, и всю свою организацию. Сократить муки людей, имеющих право на получение продуктов и теряющих время даже тогда, когда эти продукты есть,— это очередная обязанность наших распределительных органов. Без этого всякая ликвидация толкучки и "вольных" городских рынков неизбежно будет лишь некоторой отсрочкой их нового расцвета. 

Нужно еще обратить внимание на спекулянтские лавочки, торгующие изысканными товарами и имеющие совершенно специфического покупателя. Если на Сухаревке сновала наряду с профессиональными спекулянтами и беднота, то здесь наслаждается благами и жизни, и своего разбоя чисто спекулянтская публика, выдающая себя не только своей одеждой, но и своей физиономией. За ликвидацией Сухаревки должна последовать ликвидация этих притонов. 

источник публикации
"Правда" №212, 15 декабря 1920 г.