Евгения Гершкович, редактор отдела искусств журнала «Мезонин»
Поход на блошиный рынок – это, конечно, больше, чем шопинг, азартнее, чем спорт, познавательнее, чем экскурсия. Нигде национальные особенности не проявляются так ярко. Я не из породы «охотников», и само понятие «блошиный рынок» для меня скорее часть городской культуры. Попадая в подобные места, смотрю на них глазами туриста, но все-таки каждый раз ищу в путеводителях дни и часы работы местной барахолки.
Бывала на барселонском Меркат дель Белькаре, парижском пюсе, венском Фломаркте. Поход на Портобелло в Лондоне, так же как и на Кемден-маркет или Бермондси, стал больше ритуальным. Не помню, чтобы я там что-то купила, разве что старые бусы. В Измайлово обзавелась чудесным вологодским сундуком, в городе Мышкине, что на Волге, случайно наткнулась на старое зеркало в резной раме. Не могу поручиться, что оно такое уж старое – просто знаю кое-что о нынешнем подъеме индустрии «состаривания»…
Пару лет назад, гостя у подруги в Винчестере, в получасе езды от Лондона, была ею разбужена на рассвете. Оказывается, суббота здесь рыночный день, и надо было поспеть к началу. Еще иней лежал, а на винчестерской привокзальной площади уже шла бойкая, прямо с машин, торговля всяческим ненужным хламом – кто-то расставался с лишними вещами, меняя жилье, кто-то попросту ликвидировал старье, завалявшееся в гараже. Цены чисто символические. Но как раз в таком стихийном месте есть шанс наткнуться на что-то стоящее. Даже азарт просыпается, несмотря на ранний час. Не могу сказать, что мне как-то повезло. Но на газетке, в развале старых пуговиц, я заметила миниатюрную шкатулку – комод в стиле рококо. Просто трогательную. Так, ничего особенного, но рука сама потянулась к ней, и теперь шкатулка живет у меня дома, в Москве. Как память о сентябрьском рассвете сонного британского городишки.
