Константин Батынков, художник

Вот эту гильзу от снаряда я купил в Измайлово. Не знаю зачем. Наверное, потому что дешевая – сто рублей всего. Я думал в ней кисточки хранить, - в стакане некрасиво, а в ней было бы здорово. Но оказалось, она очень большая и кисточки проваливаются. Так что сейчас ничего в ней не хранится. Хотя можно, например, бутылку водки засунуть – нормально будет. Честно говоря, я сейчас переезжаю из этой мастерской, и все свое барахло пытаюсь раздать друзьям-художникам. А эту гильзу никто брать не хочет: она тяжеленная – килограммов пять весит. 

Хотя мне кажется, она очень красивая – бронзовая, патиной покрыта. Причем, чувствуется, она от какой-то серьезной пушки. Даже не от противотанковой, а, скорее от морской. Нормальная такая, послевоенная гильза. Какой-то фаллический символ. Я, может, ее никому и не отдам. Самому еще пригодится. 

Насчет блошиных рынков. Главный мотив в блошиных рынках – это то, что там все дешево. Люди набирают себе тучу барахла и потом не знают, что с ним делать. Я, к примеру, обожаю Парижский блошиный рынок. Хожу туда, как в музей. Перебираю игрушки старинные, фотографии, картины – это же как будто срез времени. Всегда дико интересно. И потом, я знаю кучу историй, как люди на блошиный рынках натыкались на какого-нибудь Фаберже. Реально. 

Я же в основном покупаю фигню – могу, например, старую дверь купить, кусок старого шкафа. Сейчас делают очень плохие подрамники – из сырого дерева, гнущиеся. Это самое страшное для художника, когда холст идет винтом. А все эти старые кровати, шкафы и двери в качестве подрамников – абсолютно идеальные, сухие и ровные. 

И потом, блошиный рынок – это же палитра художника. Вот, Дима Цветков шьет свои бисерные картины явно с блошиного рынка. А Илья Кабаков по всему миру рассылает специальных людей – они лазают по блошиным рынкам, покупают разнообразную дребедень из советского быта, а он потом делает из нее свои гигантские инсталляции. И продает их за миллион долларов.