Эдуард Бояков, художественный руководитель театра «Практика»

Я люблю винтаж. И покупать, и носить. Хотя это очень сложная и опасная вещь. Я человек, который верит в энергию вещи. Одежда, которая трогала чье-то тело… Стиральной машиной это все не вымоешь. У меня есть два любимых места, не считая, конечно, Индии, Таиланда и Африки, где можно, к примеру, найти вещи, принадлежавшие арабским купцам.

И это поражает, конечно, сильно. Если же говорить про Европу, то, когда я оказываюсь в Лондоне и Париже, не бывает визита без посещения Камдэн-маркет или Клинанкурта на севере Парижа. Это самый большой блошиный рынок Европы. Фактически город с улицами. Там есть улица, где продаются любые вещи эпохи Элвиса Пресли – от музыкальных автоматов и виниловых пластинок до ремней и блях. Там есть магазины, где можно купить белье XVIII века. Или шубы, которые были пошиты в начале XX века. Некоторые из них новые, с бирками. Они нечеловечески дорогие. Представляете?! Купила какая'нибудь парижская богатейка шубу каракулевую, а потом война случилась или еще чего. И наряд так и провисел в гардеробе. Когда берешь эти вещи в руки и видишь, как сделана подкладка и крючочки, ты понимаешь: это произведение искусства. Я обожаю там бродить! Как будто путешествуешь по времени. За один день – несколько эпох. А любимая моя вещь – это винтажные запонки и галстуки. Когда я занимался бизнесом, то с моим антибрендовым и антибуржуазным сознанием понимал, что в винтажном костюме не могу пойти на переговоры, а в запонках или галстуке – легко. Самые мои любимые винтажные вещи – это старые французские запонки с янтарем. Не могу ответить почему.